На свежевымытых, чуть синеватых, выскобленных ножом досках пола корчилось загорелое татуированное тело – раздетый санитарами догола раненый человек. Кровь пачкала пол, и дежурный врач злорадно усмехнулся – отчистить будет трудно; врач радовался всему плохому, что приходилось встретить и видеть. Над раненым склонились два человека в белых халатах: фельдшер приемного покоя, держащий лоток с перевязочным материалом, и лейтенант из спецчасти с бумагой в руке. Ран было много – больше десятка крошечных ран. Человека недавно били маленьким ножом, или гвоздем, или чем- нибудь еще.
Убийца не успел уйти незаметно, поднялся шум, и убийца, обнажив кинжал, выскочил в морозный туман улицы. Пробегая мимо магазина, мимо очереди, убийца воткнул кинжал последнему в очереди в ягодицу – из хулиганства, из черт знает чего.. Движения раненого становились менее порывистыми, щеки бледнели. Врач понимал, что тут дело в каком- то внутреннем кровотечении – ведь на животе тоже были маленькие, тревожные, не кровоточащие раны.
Раны могли быть внутри, в кишечнике, в печени.. Нужно было добыть во что бы то ни стало «установочные данные» – фамилию, имя, отчество, статью, срок – получить ответ на вопросы, которые задаются каждому заключенному десять раз на день – на поверках, разводах.. Уже известны были и фамилия, и статья – пятьдесят восемь, пункт четырнадцать.. Оставался самый главный вопрос, ответа на который и ждали все – и лейтенант, и фельдшер приемного покоя, и дежурный врач.. Веки его дрогнули, раздвинулись искусанные, запекшиеся губы, и раненый выдохнул протяжно: – Су- у- ка.. Можно было приступать к перевязке.
Седьмая палата была «сучья». Волны эти были следствием войны – удивительным, непредвиденным следствием. Никто – ни седовласые уголовные юристы, ни ветераны тюремной администрации, ни многоопытные лагерные начальники не могли предвидеть, что война разделит уголовный мир на две враждебных друг другу группы. Армия Рокоссовского приобрела известность и популярность именно наличием в ней уголовного элемента. Из уркаганов выходили лихие разведчики, смелые партизаны. Природная склонность к риску, решительность и наглость делали из них ценных солдат. На мародерство, на стремление пограбить смотрели сквозь пальцы.
Правда, окончательный штурм Берлина не был доверен этим частям. Армия Рокоссовского была нацелена в другое место, а в Тиргартен двинулись кадровые части маршала Конева – полки наиболее чистой пролетарской крови. Настал день Победы, герои- уркачи демобилизовались и вернулись к мирным занятиям. Оказалось – и это- то предвидеть было нетрудно, что рецидивисты, «уркаганы», «воры», «люди», «преступный мир» и не думают прекращать дела, которое до войны давало им средства к существованию, творческое волнение, минуты подлинного вдохновения, а также положение в «обществе».
На убийство они стали смотреть еще легче, еще проще, чем до войны. Явились Указы 1. 94. Об охране социалистической собственности» и «Об охране личного имущества граждан». По этим Указам незначительная кража, за которую вор расплачивался несколькими месяцами заключения, теперь каралась 2. Лагерей к тому времени было очень много. Севлаг, Севвостлаг, Севзаплаг, в каждой области, на каждой большой или маленькой стройке были лагерные отделения.
Немецкие подводные лодки : секретные операции 1941–1945 гг. На Международной конференции в Тегеране ведущие ученые мира дали.
2 533 · Трофим Лысенко · Леопольд Сулержицкий. Большой конкурс · Власть факта · Война и мир. Читаем роман · Вслух. Основные войны ( Мир). Из бездны вод Летопись отечественного подводного флота в мемуарах подводников · Сб. На этой странице вы можете бесплатно скачать или слушать онлайн песни Сергей Трофимов. Сергей Трофимов ( Трофим) · Снегири. В этом прекрасном ролике, снятом с большим увеличением, во всей красе перед нами предстают подводные животные: кораллы, .
Бригантина · Командир подводной лодки · Мы вышли из зоны циклона Узнай как войти в мир моря и парусов! МИТЬКИ, Бескозырка · В нашу гавань. Осени анимационные обои для рабочего стола скачать бесплатно подводный мир скачать бесплатно песню дождь трофим верка сердючка. Tags: скачать б2 бесплатно, грув любовь + и голуби скачать, работа выхода электронов из катода вакуумного фотоэлемента, должностные.
Наряду с карликовыми управлениями, едва превышавшими тысячу человек, были и лагеря- гиганты с населением в годы их расцвета по нескольку сот тысяч человек: Бамлаг, Тайшетлаг, Дмитлаг, Темники, Караганда.. С особым вниманием комплектовались два больших отдаленных лагеря – Колыма и Воркута. Суровая природа Крайнего Севера, вечная мерзлота, восьми- , девятимесячная зима в сочетании с целеустремленным режимом создавали удобные условия для ликвидации уголовщины. Опыт, произведенный Сталиным над «троцкистами» в 1. Хотя в трудовом отношении блатные были малоценным материалом и вряд ли были особенно пригодны для колонизации края, зато бежать с Крайнего Севера было почти невозможно.
Стало быть, задача изоляции разрешалась надежно. Кстати, эти географические особенности Крайнего Севера были на Колыме причиной появления особой категории беглецов (красочный блатной термин – «ушедшие во льды»), которые никуда, по сути дела, не бежали, а прятались около трассы автомобильной дороги в две тысячи километров длиной, грабя проезжающие машины.
В главную вину этим беглецам ставились не побег сам по себе и не разбой на большой дороге. Юристы видели в побеге уклонение от работы и трактовали эти побеги как контрреволюционный саботаж, как отказ от работы – главное лагерное преступление.
Соединенными усилиями юристов и мыслителей из лагерной администрации уголовный рецидив наконец был кое- как втиснут в рамки самой страшной, пятьдесят восьмой статьи. Вор, член преступного мира, – это определение – «преступный мир» принадлежит самим ворам, – должен воровать, обманывать «фраеров», пить, гулять, играть в карты, не работать, участвовать в «правилках», то есть в «судах чести». Тюрьма для вора хоть и не родной дом, не какие- нибудь «хаза», или «малина», или «шалман», но место, где вор вынужден проводить большую часть своей жизни. Из этого следует важный вывод, что в тюрьме блатные должны обеспечить себе – силой, хитростью, наглостью, обманом – неофициальные, но важные права, вроде права на дележ чужих передач или чужих вещей, вроде права на лучшее место, на лучшую пищу и т. Практически это достигается всегда, если в камере есть несколько воров. Именно они- то и приобретают все, что можно приобрести в тюрьме. Эти «традиции» позволяют вору жить лучше других в тюрьме и лагере.
Работали, и то время от времени, только специалисты – слесари, механики. Ни один вор не работал на «черной» работе. Лучше он просидит в карцере, в лагерном изоляторе..
Если вор мог надеяться, не работая, пробиться правдами и неправдами несколько месяцев или год- два, как раньше, то теперь надо было фактически всю жизнь проводить в заключении или полжизни, по крайней мере. А жизнь вора – короткая. Смертность среди воров значительно выше средней смертности в стране. Ни нарядчиком, ни старостой, ни десятником вор не имеет права быть.
Этим он как бы вступает в ряды тех, с кем вор всю жизнь находится во вражде. Вор, занявший такую административную должность, перестает быть вором и объявляется «сукой», «ссучившимся», объявляется вне закона, и любой блатной сочтет честью для себя зарезать при удобном случае такого ренегата. Дежурный надзиратель кричит ему: «Эй, ударь, пожалуйста, в рельс, позвони, мимо идешь..» Если вор ударит в рельс – сигнал побудок и поверок, – он уже нарушил закон, «подсучился». Виновен или невиновен? Утвердительный ответ «судов чести» влечет обычно и почти немедленно – кровавую расправу. Убивают, конечно, не судьи, убивает воровская молодежь. Главари всегда считали, что такие «акты» полезны для молодого вора: он приобретает опыт, закаляется..
Все они участвовали в войне и не были бы осуждены, если б не совершили новых преступлений. Увы, таких, как Воронько, было очень и очень мало. Огромное же, подавляющее большинство воров вернулось к своей профессии. Строго говоря, они и не отдалялись от нее – мародёрство на фронте стоит довольно близко к основному занятию нашей социальной группы.
Среди блатарей- «вояк» были и награжденные орденами. Блатные – инвалиды войны нашли себе новый и очень большой доход – нищенство в пригородных поездах. Сейчас они возвращались после нескольких лет войны- свободы в привычные места, в дома с решетчатыми окнами, в лагерные зоны, опутанные десятью рядами колючей проволоки, возвращались в привычные места с непривычными мыслями и явной тревогой. Кое- что было уже обсуждено долгими пересыльными ночами, и все были согласны на том, что дальше жить по- старому нельзя, что в воровском мире назрели вопросы, требующие немедленного обсуждения в самых «высших сферах». Главари «военщины» хотели встретиться со старыми товарищами, которых только случай, как они считали, уберег от участия в войне, с товарищами, которые все это военное время просидели в тюрьмах и лагерях.
Главари «военщины» рисовали себе картины радостных встреч со старыми товарищами, сцен безудержного бахвальства «гостей» и «хозяев» и, наконец, помощи в решении тех серьезнейших вопросов, которые жизнь поставила перед уголовщиной. Старый преступный мир не принял их в свои ряды, и на «правилки» «военщина» не была допущена.
Оказалось, что вопросы, тревожившие приезжих, давно уже обдуманы и обсуждены в старом преступном мире. Решение же было вынесено совсем не такое, как думали «вояки». Ты взял в руки винтовку? Значит, ты – сука, самая настоящая сука и подлежишь наказанию по «закону». У тебя не хватило силы воли отказаться от маршевой роты – «взять срок» или даже умереть, но не брать винтовку! Чистота блатных убеждений, говорили они, дороже всего.
И ничего менять не надо. Вор, если он «человек», а не «сявка», должен уметь прожить при любом Указе – на то он и вор.
Старые уркаганы, перенесшие и восьмушку хлеба во время войны в тюремной камере, и кое- что другое, были непреклонны. Там было достаточно и «философов», и «идеологов», и «вождей». Вытесненные из родной среды столь бесцеремонно и решительно, они не могли примириться с тем положением париев, на которое обрекали их правоверные «урки». Напрасно указывали предводители «военщины», что случайность, особенность их положения в тот момент, когда им было сделано предложение пойти на фронт, исключала отрицательный ответ. Конечно, никаких патриотических настроений у уголовщины никогда не существовало.
Армия, фронт – были предлогом выйти на волю, а там что бог даст. На какой- то момент интересы государства и личные интересы слились – и именно за это они и держали сейчас ответ перед своими бывшими товарищами. К тому же война отвечала как- то таким чувствам блатаря, как любовь к опасности, к риску.
О перековке, об отколе от преступного мира они и не думали – ни раньше, ни теперь. Ущемленные самолюбия авторитетов, переставших быть авторитетами, сознание напрасности своего шага, который объявлен изменой товарищам, память о трудных дорогах войны – все это обостряло отношения, накаляло подземную атмосферу до крайности.
Подводную крепость охраняют стражи и древние стражи. В главной комнате подводной крепости можно найти 8 блоков золота.